Воспоминание

Великая Отечественная война 1941 -1945 годов явилась во многих отношениях небывалой - и по масштабам сражений, и по тяжести тех испытаний, которые выпали на долю не только фронта, но и тыла, и по массовому героизму людей.

Тяготы войны переживало не только взрослое население, но и дети. Особенно было тяжело 9-10-летним.

Мы работали наравне с теми, кому было больше лет, ведь сил-то у нас меньше, но дух патриотизма был высок. Мы понимали, что надо трудиться для победы над фашистами. Трудились не только в каникулярное время, но и в учебное, осенью и зимой. Я, например, помогала пожилой женщине (она была без руки и плохо видела) на птичнике. Утром, до уроков, я раскладывала корм, чистила в птичнике, собирая навоз в кучу, а тетя Лиза все вывозила во двор на санках. После уроков я снова шла к курам, чтобы накормить их, налить в корытце воды. Птицу тоже сдавали государству для фронта.

Очень тяжело было зимой на хлебном току во время молотьбы. Летом и осенью не успевали обмолотить. Нас, младших, ставили на длинный стол, чтобы мы передвигали снопы по такому же длинному устройству к механизму, где появлялось чистое зерно. Страшно уставали и зябли руки от морозного ветра, дрожали от холода ноги. Молотили по ночам, а ведь утром нужно было идти в школу. Учились только на уроке, домой заданий не было, так как учебники и тетради отсутствовали. Спасибо учительнице, эвакуированной из Москвы, что жалела нас, не ставила плохих оценок. Она голодала и работала с нами.

Еще летом мы выращивали сахарную свеклу под руководством агронома Дары Наумовны. Она тоже была из Москвы. С собой привезла она семена свеклы, учила нас ухаживать за овощами. Под горячим солнцем, почти голодные, мы иногда не выдерживали трудностей, от бессилия хотелось плакать, но Дора Наумовна убеждала нас, что надо для себя и для победы над врагом вырастить хороший урожай, поила чаем, заваренным какой-то травой. Чай был без сахара, но сладкий, казалось нам. А осенью свеклу раздавали нам поровну. И была она очень сладкой. Ее  "парили" в печи в чугунках, клали в крахмальный кисель весной, когда собирали гнилой картофель в поле. Картофель не успевали выкапывать осенью, он оставался в земле. Наберешь, бывало, с ведро, выкинешь червей, сваришь синий кисель, а с сушеной свеклой он был вкусным.

Находили время собирать колоски, не теряли ни одного зернышка, а кто больше соберет, тому была премия - 500 граммов гороха. Зерно домой брать не разрешалось, могли судить за кражу. Ох, как болели исцарапанные стерней соломы руки и ноги!

В зимнее время готовили подарки воинам на фронт: шили кисеты, резали выращенный летом табак, вязали перчатки с тремя "напальчиками", чтоб бойцам легче было стрелять из винтовки, носки из овечьей шерсти, собирали деньги на самолет и т.д. Успевали готовить топливо для дома и школы: за Волгой в лесах пилили валежник, носили хворост (орешник) из  ближних лесов,  работали  на сенокосе, заготавливал и сено  для колхоза.

В самые  страшные дни  1941 года  мы  собирались у репродуктора - "черной тарелки", по 10-15 человек в доме, у кого был репродуктор, и слушали  последние известия с фронтов. Иногда слышали звуки сирен, что звали москвичей в бомбоубежища, и "черная тарелка" замолкала. А потом твердый голос Левитана сообщал о подвиге солдат под Москвой и на других участках фронта. Тогда мы впервые узнали о казни комсомолки Зои Космодемьянской. Плакали все жители нашей деревни, а  трудиться стали еще больше.

Еще тяжелее было получать "похоронки". Ни одной семьи, ни одной избы не было без этого страшного горя. Очень немногие вернулись с фронта. Осиротев, деревенька моя так и  не поднялась на ноги.

Колхоз разрушили и  объединили со откормсовхозом, со спиртзаводом.

Мой отец погиб в 1942 году в блокаду Ленинграда и похоронен на Пискаревском кладбище. Писал нам, что не отдадут город врагу, убеждал нас выдержать все, не бояться фашистов, так как наш солдат умнее и мужественнее, хотя у нас не хватает вооружения. Последнее письмо было в начале марта, а 10 числа этого месяца отца уже не стало. Мать наша была безутешной: ведь нас у нее было четверо. Братишка пяти лет умер от кори - тогда не было ни лекарств, ни врачей.

Как-то мне в сочинении девятиклассница написала: "Почему вы никогда не улыбаетесь?" Пришлось рассказать на уроке, почему мое поколение не научилось смеяться. Война отняла наше детство. Мы рано повзрослели. Да и старость наша стала нелегкой. "Были ли приятные дни в военные годы у вас?" - спросил на том уроке ученик. Я ответила, что были. Как-то в 1943 году к нам в деревню Амачкино Мариинско Посадского района приехали артисты. Все, конечно, пожилые, но веселые. Они под гармонь и балалайку пели частушки, которые выражали жгучую ненависть к Гитлеру и его кровавой шайке.Я запомнила несколько чатушек:

Эх ты , Гитлер, твердый лоб,

Закажи себе ты гроб.

Если гроба не закажешь,

Без него ты в землю ляжешь.

Так и случилось  9 мая 1945 года. И еще:

Как на горке на горе,

На самой вершине

Вот бы Гитлера повесить

На кривой осине!

Гитлер шуточку задумал:

"В десять дней Москву займу",

А мы стали поперек -

"Ты Берлин бы поберег!"

День Победы, 9 мая, я встречала, когда училась в 5 классе Нерядовской семилетней школы. От радости плакали все: учителя, учащиеся, технички. Бежали к школе деревенские жители. Они хотели узнать подробности от директора школы В.Д. Невзорова, который с семьей был эвакуирован из Сталинграда. Но радость была с печалью пополам, наших отцов и братьев не вернуть никогда. И вот уже российский народ отмечает 60-ую годовщину Победы над самым злейшим врагом на земле - фашизмом, но в душе так и живет радость с печалью.