На конкурс  "Великой Победе - 60 лет"

В пору  моей учебы в школе (это было в 60-е годы) у нас было много красивых молодых  учительских пар. Среди них были и мои родители. Мужчины были высокие, статные, но скромные, а женщины -  миловидные, веселые.  Мужья большинства из них, несмотря на молодость,  были  ветеранами войны, были ранены.  Никому  не верилось, что они воевали. И позже в школе появился стенд,  который рассказывал об их боевом пути. Сведения были, конечно, скупые, потому что о себе эти учителя - ветераны не любили рассказывать. Может быть, не хотелось  бередить душевные раны. И  теперь, когда  из 31 ветерана в живых остался только один учитель, как учитель  и дочь ветерана  войны, я чувствую перед ними  вину за то,  что  мало мы о них знаем,  мало рассказываем. А ведь это люди,  защищали нашу Родину и подарили нам мир, жизнь. И я сочла своим долгом  рассказать об одном из них - моем отце Николае  Алексеевиче Шадрине.

Почти 60 лет назад  прогремели последние артиллерийские залпы - залпы Победы. Великая   Отечественная война постепенно уходит в прошлое. Почему же мы  вновь и вновь  вспоминаем о ней? Потому, что это память сердца. Память - это  незаживающие раны, они всегда открыты.

Война из памяти моего отца, ветерана Великой Отечественной войны  Николая  Алексеевича Шадрина, никогда не уходила. Он  неустанно повторял, что война - это самое страшное, что есть на  земле. Сколько себя  помню  в детстве, мы, дети, часто просили рассказать что-нибудь о войне. А  рассказывать он умел. Иногда от его исповеди мурашки бегали по спине, а иногда было смешно. Получилось так, что о войне мы узнали больше от отца, чем на уроках и из других источников информации. Он был  учителем русского языка и литературы,  проработал  в Тюрлеминской средней  школе более 30 лет. Очень много знал,  интересовался  книгами о Великой Отечественной войне.

Бывшая его  ученица   Валентина Даниловна Ветлова подарила ему  большую книгу -  фотоальбом "Великая Отечественная война". Эта  книга с фотографиями, данными  крупным планом, при виде  которых ужас овладевал нами. Лучше этих  фотографий  войну показать, мне кажется, нельзя. На них  мы видим довольных, уверенных в победе фашистов, изувеченные тела  мертвых советских солдат,  сложенные штабелями трупы  пленных, разрушенные города и сожженные деревни...

Он очень дорожил этой книгой, он давал ее нам только в качестве поощрения. Эта книга  заставляла отца вновь  переживать военные события, участником  которых он был. И слезы, которые появлялись на его глазах в эти минуты, говорили  больше, чем слова.

А как он тщательно готовился ко Дню Победы! Целый день 8 мая чистил до блеска  ордена и медали, затем вешал их  на пиджак, одевал  на кого-нибудь из нас, когда мы были маленькие, а потом уже на  одного из внуков и заставлял  ходить взад и вперед. Потом одевал сам, долго смотрел в зеркало, затем снимал и вешал  его на видное место.

9 мая был  его день - День Победы и день рождения. Но в первую очередь - День Победы. Он  шел  на демонстрацию, а вечером  у нас  собирались учителя и близкие  поздравить  его. Это был самый  радостный день в его жизни. Самой заветной мечтой его было - дожить до 50-летия Победы над  фашистской  Германией. Он был готов умереть даже  в этот день, но только бы дожить! Мечта его не  сбылась. Отец скончался 3 октября 1994 года. Помешали осколки, которые были в легких и вокруг  сердца. Тяжело было расставаться с этим  жизнерадостным человеком.

В память о себе, о ветеранах Тюрлемы, отец оставил рукописную  книгу в двух экземплярах: для  музея школы и для семьи. В ней он рассказал об общих потерях Новой Тюрлемы, о ветеранах войны,  живших  во время работы над книгой. Это настоящее  художественное произведение, которым  зачитываешься.

Большое   место уделено его  воспоминаниям о войне. Каждый эпизод имеет название. Например,  "Как началась война". Здесь рассказывается о первых часах  войны: "С того утра прошло уже 49 лет. Многие подробности уже мною  позабыты, но все же  попробую восстановить. Служил я на границе трех государств: СССР, Румынии и Польши. Я был  пограничником - связистом.  В военном городке приближение войны мы чувствовали, бойцы начали нервничать, часто спорили, ни за что могли  вступить в драку.

В это утро 22 июня 1941 года я дежурил, несколько раз выходил на свежий воздух. Вокруг услышал гул, который приближался и усиливался. Дрожали земля и здания. Над границей низко,  стреляя трассирующими пулями, пролетали  сотни самолетов. "Это война!" - пронеслась в голове. С нашей стороны никакой стрельбы не было. Через некоторое время фашисты  разбомбили  Каменецк - Подольск и другие города. Наземные военные  действия  начались  чуть позже. Боевая тревога  подняла  всех. Рыли окопы, заняли  недостроенные доты. Отступать не думали. Воспитаны были так: наши  самолеты летают  выше всех, быстрее всех. Враг открыл ураганный артиллерийский и минометный  огонь. Потом двинулась вражеская пехота в желтоватой форме. Оказывается, это венгры. Первую атаку   венгров мы отбили. Но потом пришлось отступать: не было техники,  не хватало оружия".

В воспоминании "Первый воздушный бой"  мой отец  рассказывает  о немецком летчике. "Перед нами   стоял высокий,  стройный, рыжий,  красивый   фашист  в кожаной жилетке с крестом. С виду  ягненок, но это был "ас", уничтоживший в Европе десятки самолетов,  расстрелявший сотни невинных  людей. Смотрит на нас, а потом буркнул: "Русс! Капут!" Кто-то из наших солдат  стукнул  его  прикладом по голове, тот застонал. Но тут появился грузовик, и его забрали  как первого "языка" в  штаб".

Далее идет рассказ о долгом отступлении до  Туапсе, о немецких листовках, о советских мирных людях,  которых  они оставляли.  Во время отступления в хуторе  Пятихатка он в рукопашном бою убил немца.  Ему и другим солдатам  стыдно было  отступать,  смотреть друг другу в глаза, потому что они не   могут  защитить  Отечество и людей.

Первое ранение, легкое, было им  получено, когда он  устанавливал связь  на столбе. Пролетел  немецкий  "мессер" и, заметив  его,  стал  прошивать  пулеметом. Задел правую бровь  и мизинец  левой  руки. Столб был толстый, он расщеплялся, но  защищал  связиста. Тогда немецкий летчик  пролетел  низко и показал ему кулак,  а мой отец - "фигу". А второе, тяжелое, ранение получено было им на  минном поле. Грузин, несший  рядом с ним  столб,  взорвался на мине.  Как рассказывает отец, видел  только, как разлетелись  руки и ноги, а потом  и сам потерял  сознание от полученных ран. Долго лежал  в госпитале, после госпиталя был  зачислен  в запасной  полк и воевал   с бендеровцами на Украине до  конца  войны.

Шрамов  от осколков у него на спине было очень много, мы любили их щупать. Для нас в эти  минуты отец был  героем. Мы очень любим  его и гордимся им. Хотим, чтобы внуки  его помнили и  рассказывали о нем своим детям. В нашей  памяти  он остался красивым,  общительным  человеком и  обязательно с наградами: орденом  Отечественной войны, орденом Славы III  степени и медалями.